— Вот так и живем, — сказал Юрий Васильевич, заботливо вешая китель с медалями в шифоньер.

Ефремов Юрий Васильевич, участник войны в Афганистане, с честью прошедший испытания на огненной земле и имеющий государственные награды, оказался бессилен перед бытовыми проблемами, решить которые одному, пожалуй, не под силу.

Проживая в ветхом муниципальном жилье, процент износа которого с 2002 года уже давно перевалил за 60, в этом году Юрий Ефремов столкнулся с другой проблемой — паводок. Впервые за много лет весенний разлив стал настоящей катастрофой для жителей близких к реке улиц, в зоне затопления оказался и 3-квартирный дом по ул. Чапаева. Соседи начали волноваться уже тогда, когда в региональных СМИ заговорили о большой воде, но в МЧС их успокоили, заявив, что пик паводка будет приходиться на 29 апреля.

— 29 апреля вода до нас не дошла, была за 25 метров от дома, — вспоминает Юрий Васильевич, — утром следующего дня встали, а река уже за забором. Вода прибывала до 9 мая.

Именно в этот период дом буквально ушел под воду.

— В квартире воды было по колено, — продолжает Юрий, — но дом у нас давно накренился и, чтобы попасть в квартиру, приходилось раздеваться и нырять в воду, возле крыльца мне было по шею. Мебель поднимали на кирпичи, но это не помогло. Холодильник большой, подняли его так высоко, как только могли, но потолки у нас очень низкие.

На время затопления соседи разъехались по родным-знакомым, супруги Ефремовы жили на даче.

— Мы на даче жили 10 дней без света и тепла. Наденешь ватные штаны и куртку и спишь.

Еще не вернувшись в свои квартиры соседи начали волноваться, что будет с их жильем после такого ЧП и на какую помощь от государства они смогут рассчитывать, поэтому составили обращение на имя областных министров, губернатора и федерального инспектора по Кировской области В.В. Климова.

Именно на помощь последнего очень надеялся участник войны в Афганистане:

— Он хороший мужик, все понимает. Я бы поговорил с ним с глазу на глаз, думаю, помог бы нам.

Побывали на Чапаева, 50 комиссии из представителей городской администрации, СЭС, МЧС.

— Походили по домам, сделали замеры, составили акты с занесением всем непорядков, которые у нас обнаружили. Мы расписались в актах. Там нет никаких сумм, описан уровень повреждений, но не дана их оценка. Сказали, что вопрос будет рассматриваться на Думе, там и будут решать, чем нам помочь.

— Сотрудник администрации предлагала лес на ремонт квартиры, — вступает в разговор Николай Юрьевич Софронов, — обещала дать делянку, за которую нужно заплатить и самому выработать, но при этом лес дают в такой глуши, куда даже в самую жаркую погоду не выезжают фискарсы.

— Сейчас вы все вместе собрались и ждете прихода очередной комиссии? — интересуюсь я.

— Да, в городской администрации мне сказали, что сам Климов к нам едет. Вот все ему самому и покажем, сам оценит наш ущерб, у нас же все последствия паводка заметны.

— Уровень воды вы сами можете видеть, отметины остались и на заборе, и на стенах дома, — показывает на разводы на заборе Сергей Иванович Мальцев.

— Сейчас я вам все покажу, — продолжает Юрий Ефремов, приглашая меня пройти в дом. — На улицах люди прибрались, весь мусор, который собрали, еще лежит во дворе, ждем машину, будем выбрасывать. Крыльцо уплыло, поленницы уплыли, а тот материал, который нам привезли, смотрите сами, одно гнилье.

Заходим в дом.

— Мы уже маленько прибрались. Пол ходуном ходит. Дома духота страшенная. В подполье еще стоит вода. Из-под линолеума до сих пор вылезают опарыши, которые были в туалете. Своими силами дезинфекцию проводили.

Во дворе супруга Юрия Васильевича Нина Павловна складывала поленницу.

— Нина Павловна, вы огород-то начали сажать?

— Да, вот только капусту и посадила. Картошку придется, наверное, только к концу июня сажать. Успеет ли вырасти — не знаю.

Хозяин продолжает экскурсию, указывает мне на основание дома.

— Вот это мой фундамент, так я живу уже 6 лет. Каждую зиму фундамент заваливаем опилом. Где же тепло будет? Квартира непригодная для проживания, но жить в ней можно, как мне сказали.

— У вас муниципальное жилье?

— Да, горсоветовское. Дом брусковый 1974 года постройки, капитального ремонта никогда не было. Рамы все сгнили, задеть нельзя. Квартира непригодная из-за потолков. Потолки низкие. Если ремонт делать, надо балку поднимать, чтоб потолок был выше, а балку поднимать надо сразу во всем доме, а тут жилье и приватизированное и муниципальное. Балка сгнила, пол ходуном ходит. У нас стены из гипсокартона, сосед чихнет, а я ему будь здоров, говорю. Самому-то ремонтировать нельзя муниципальное жилье, сам отремонтируешь — снимут с очереди. Давно бы уж все сделал. Вот и получается замкнутый круг. Я ветеран боевых действий, ветеран труда. Вот тут вся моя переписка с разными учреждениями (достает массивную папку с бумагами). Департамент соцразвития, комитет по делам воинов-интернационалистов, министерство труда и социальной защиты РФ, 2012, 2014, 2015 годы. Переписка идет, я писал и в 2009 году и до сих пор пишу.

— Сколько живете, все ведете переписку? А итог? Что вам отвечают?

— Пишут, что если мы не встали в очередь до 2005 года, то нам ничего не светит, только на общих условиях. Сейчас в общую очередь объединили всех: и малообеспеченных, и многодетных, и ветеранов боевых действий. Только списка этого никто не видел. Мне сказали, будто бы я 11-й в этом списке, но я этого своими глазами не видел. Вот из последнего (протягивает мне бумагу) — от члена Совета Федерации Федерального собрания Казаковцева О.А.. Согласно этой бумаге, ведется работа по внесению изменений в федеральный закон о предоставлении жилья ветеранам боевых действий. Это сентябрь 2015 года. С тех пор известий никаких нет. Есть закон, что ветераны боевых действий должны обеспечиваться жильем согласно федеральных норм, только вот на месте ничего не меняется. Администрация города говорит, что если ты будешь искаться, то мы тебе дадим какую-нибудь халупу, галочку поставим, и ты будешь в этой халупе до смерти. Они должны запрашивать помощи в области, область будет просить денег в федеральном бюджете, на это должны выделяться деньги, ведь по Советску очень много ветхого жилья.

Время шло, жители Чапаева, 50 боялись отлучиться из дома, а представители комиссии все не появлялись. Юрий Васильевич позвонил в администрацию, где ему ответили, что сам Климов не приедет, но он будет оповещен о результатах проверки.

Юрий расстроился, не очень-то надеясь на местные власти:

— Мне сказали, что я зря все это затеял: у всех соседей собрал подписи и прессу оповестил. Лучше бы ты один делал, так, может быть, тебе квартиру и дали. А ты сейчас поднял шум, мы приедем, сделаем тебе фундамент, стены маленько подремонтируем и будешь в этих гнилушках доживать. Зачем вы прессу подключили? Мы хотим вам помочь, а вы себе только хуже делаете. Вот и все, что я скажу, но мы не отчаиваемся.

А комиссия в этот день все-таки навестила пострадавших от подтопления, состояла она опять же из представителей городской администрации и МЧС. Юрий Васильевич Ефремов все-таки отлучился из дома, но соседи Николай Юрьевич Софронов и Сергей Иванович Мальцев в общих чертах передали ему смысл разговора.

Как оказалось, по мнению членов комиссии, по большей части жители сами виноваты в своих проблемах: не почистили выгребные ямы перед паводком, не сделали отмостки у основания дома.

Кажется, прошли уже все возможные проверки, но до сих пор жители Чапаева, 50 не знают, будет ли им оказана помощь или они останутся со своими бедами один на один. Кстати, при обращении в Советский лесхоз Николай Софронов получил ответ о том, что леса нет, выписать его можно только в начале 2017 года и получить к концу этого же года. Так что, оценивая обстановку, в положительном подтексте фразы, произнесенной представителями администрации и вынесенной в заголовок статьи, приходится сильно сомневаться.

Подготовила Оксана Лачкова.
Этот и другие материалы читайте в газете НВВ №22 от 03.06.2016 г.
(Советск, Пижанка, Лебяжье, Верхошижемье, Арбаж).