В последние выходные июля в России отмечается День Военно-Морского флота. Это праздник мужества и отваги, день единения всех тех, кто служил в море.

Не каждый из них связал с морем свою жизнь, но для всех без исключения служба стала значимым событием, наложившим отпечаток на дальнейшую судьбу, определившим их жизненные приоритеты.

Меняются вооружение и тактические задачи, но тщательно сберегаются традиции, заложенные ветеранами флота, от чего только крепче становится боевое братство.

Теперь нам сложно представить, что солдаты-срочники в 50-е годы XX века призывались на флот на целых пять лет. Призывники тех лет до сих пор хранят в памяти уникальные события из истории военно-морского флота, которые еще до недавнего времени составляли военную тайну и только сравнительно недавно стали достоянием широкой общественности. Одними из таких особенных операций ВМФ стали экспедиции особого назначения (ЭОН).

В одном из переходов Северным морским путем кораблей ВМФ СССР с одного флота на другой принимали участие советчане. Евгений Александрович Патрушев, Николай Васильевич Патрушев и Юрий Сергеевич Ведерников служили на разных кораблях, а в то время даже не были знакомы, но явились участниками одних и тех же событий, ярко запечатлевшихся в памяти на всю жизнь.

ЭОН-66 стала самым крупным мероприятием подобного рода за все время переходов по Северному морскому пути. В составе экспедиции оказалось сразу 45 кораблей различного класса, в том числе два крейсера («Александр Суворов» и «Адмирал Лазарев»), пять сторожевых кораблей, двенадцать больших охотников, новый танкер финской постройки «Конда», а также отряд транспортов. Командиром ЭОН-66 был назначен контр-адмирал В.А. Пархоменко. Переход начался в воскресенье 15 июля 1956 года.

Юрий Ведерников служил на крейсере «Адмирал Лазарев», он до сих пор помнит, что в длину судно достигало 105 м, а в ширину – 22 м, единовременно на корабле находились 1200 военных, а вооружение для того времени на крейсере было отличным.

Николай Патрушев нес службу на большом охотнике, противолодочном корабле, концепцию которого сформулировали еще в 20-е годы как «искатель подводных лодок».

«Опять на корабле тревога заиграла

И не дала нам до утра доспать,

К нам забрела непрошеная гостья,

И мы должны ее прогнать», – в стихах определяет боевую задачу судна Николай Васильевич.

Евгений Патрушев до сих пор сохранил дневниковые записи времен армейской службы, проходившей на сторожевом корабле «Лось», теперь его воспоминания – это исторический документ.

«г. Североморск. 15.07.1956 г. 22.45. Снялись со швартовых и взяли курс на Диксон. Ровно месяц прошел с тех пор, как пришли сюда с Балтики, чтоб войти в состав ЭОН (экспедиция особого назначения)».

Положение кораблей приходилось определять только по радиопеленгам. 21 июля вся ЭОН в составе 45 вымпелов собралась на рейде порта Диксон.

– До Диксона мы дошли относительно легко, – вспоминает Николай Васильевич, – а вот в Диксоне простояли 29 дней, лед никак не отходил, не давал нам ходу. Уже ходили слухи о зимовке в устье Оби, но там расположен порт Игарка, туда ходили корабли со всех стран за лесом, крытой бухты там нет – военные корабли не спрятать. Было решено идти на восток. Мне было дико, что берег каменный, никакой растительности нет. В Диксоне очень дорогая вода – 11 рублей за тонну. Хотя мы и получали воду бесплатно, но был установлен лимит для каждого судна, поэтому было решено использовать пресную воду только на камбузе и для питья, для всех остальных нужд вода была за бортом. Нам выдали специальное мыло для забортной воды, ведь обычное мыло в ней не мылится.

В полдень 31 августа крейсеры и подводные лодки вошли в пролив Вилькицкого при видимости всего полкабельтова из-за плотного тумана. Предстоял самый тяжелый и продолжительный этап перехода — от Диксона до бухты Провидения. Обстановка усложнялась ежечасно. Приходилось даже ложиться в дрейф: прямо по курсу вырастали целые горы высотой 10-15 метров, а под водой и того больше. Выручили ледоколы.

«Сегодня день школьника. Шумят и гудят школы, наполненные возбужденной детворой бесшабашной, юношеством степенным. Как хочется сейчас быть там, занять парту подальше от учительского стола, прокатиться по перилам со второго этажа вниз. Где вы, школьные мои годы? Идти стало еще труднее — лед 7 баллов. Идем очень медленно, приходится обходить каждую льдину, а их сколько?! Какая же температура под килем, если магистрали забортной воды покрылись льдом?»

При подходе к Чукотскому морю, в районе острова Врангеля, сильный северный ветер нагнал в пролив Лонга толстые льды, которыми и были зажаты корабли.

– Нас здорово приперло в проливе между о. Врангеля и материком, встали даже линейные ледоколы, – рассказывает Юрий Сергеевич Ведерников.

«Под конец суток вошли в пролив Лонга. Вот они ягодки, до этого все были цветочки. Лед 10 баллов (сплошной). Идем с ледоколами, а вернее, за ледоколами. Их штук пять. Весь Северный ледокольный флот. И все равно давит со всех сторон. За ледоколом тут же лед смыкается. Продвигаемся очень тихо. Один только треск стоит в округе да гулкие удары. Порой кажется — выдержат ли корабельные борта».

– Один корабль положило на бок, экипаж был вынужден покинуть судно, – делится воспоминаниями Николай Васильевич, – взрывая лёд прямо по борту, удалось освободить его от ледяного плена, свой корабль мы наоборот обкладывали льдом, чтоб его не перевернуло. Мы рвали этот лед, ломали и пилили его. Мы ждали помощи от ледоколов, но они сами кренились, им самим нужна была помощь. Лёд сковывал так крепко, его было так много, что насколько глаз хватало, виднелись одни торосы, ни капельки воды.

«Лед давнишний, толстый, не по зубам ледоколам. Зажало очень крепко. Сильный туман, где другие корабли — ничего не видно. Один «Бобик» уже потерял винт. Примерно к 19.00 подул ветерок, разогнал туман и лед немного расшевелил, и сразу же двинулись вперед, подальше от этого гиблого места. Примерно где-то тут в 1934 году 13 февраля затонул пароход «Челюскин», раздавленный льдами».

– Дизель-электроход, пришедший на помощь, сначала растащил ледоколы, а потом уж взялся за нас, – продолжает Николай Васильевич.

«Тащил по льдам, словно по горам. Все трещало, скрипело и гнулось. Но крепкой оказалась «шкура» у «Лося» – все испытания выдержал. Правда, покурочило малость, но не без этого же. Итак, уже в 6.30 были на чистой воде Чукотского моря. Все, позади все тяжкие испытания. Долго будем помнить тебя, чертов Лонга».

Бывалый моряк Николай Васильевич Патрушев до сих пор вспоминает события тех дней с волнением:

– И только прибыв на о. Провидения, пополнив запасы пресной воды и топлива, мы поняли, что самое страшное позади, мы спасены, мы победили. Мы стали обнимать друг друга. Мы думали, что если не вырвемся изо льдов, то попросту замерзнем там. А когда в доке Совгавани наш корабль подняли на высоту, мы увидели, что с нами сделали льды. Лопнула сварка у питьевой и топливной цистерн, требовался большой ремонт. Вот какая у воды сила – кошмарная.

О беспримерном мужестве моряков слагают легенды, но даже они порой бессильны перед стихией. Именно такой случай всплывает в памяти наших ветеранов флота, они хорошо помнят 12-балльный шторм, застигший их во время продвижения в составе ЭОН.

– При разрешенном выходе в море максимум при 6-балльном шторме, мы находились на открытой воде в 12-балльный (самый мощный). Никто не предполагал, что будет такой шторм, синоптики не давали такого прогноза. Креномер зафиксировал крен судна в 54 градуса, при том что критический крен - 48 градусов. Нас развернуло встречной волной и поставило вертикально, еще чуть-чуть и мы бы пошли кормить рыб. Новый современный в то время корабль не мог даже развернуться, не мог противостоять стихии, – завершает свой рассказ Николай Васильевич.

Но как ни велика любовь к морю, тянет служивого и на землю, в родимый дом.

«Время всего лишь 22.30, все еще на ногах, а дома сейчас уже утро, все встали. Мать с бабушкой у печки копошатся, вспоминают ли про моремана своего, а ему так хочется сейчас побыть возле них, покушать что-нибудь домашнего. Очень надоели сухари да консервы эти».

Ветераны с ностальгией вспоминают время службы, до сих пор бережно хранят фотографии, письма, а День российского флота считают одним из главных праздников.

– Самые большие праздники для меня это День Победы, День флота и день рождения, - с улыбкой говорит Николай Васильевич Патрушев. - Я всех поздравляю с большим праздником, особенно тех, кто служил на флоте! Хорошего вам здоровья и всего самого лучшего!

– У меня остались только положительные воспоминания о службе, не имел ни одного порицания, одни благодарности, занесен в Книгу почета корабля, был награжден грамотой ЦК комсомола, – подводит итог Юрий Сергеевич Ведерников и с гордостью продолжает, – внук Сергей пошел служить на флот. В море еще не был, пока в Питере учится, будет служить на подводной лодке. А молодежи нашей пожелаю: Служите Родине, как мы служили, а мы служили от души! Семь футов под килем!

Мы присоединяемся к поздравлениям ветеранов и желаем успехов всем, кто посвятил свою жизнь морю, кто выбрал для себя нелегкую, но почетную военную службу, кто отслужил на флоте и вернулся домой. Чистого вам горизонта!

Материал подготовила Оксана Лачкова.
Автор благодарит Патрушева Евгения Александровича за предоставленные дневниковые записи
и Ведерникова Юрия Сергеевича за фото из семейного архива.
Этот и другие материалы читайте в газете НВВ №30 от 28.07.2017 г.
(Советск, Пижанка, Лебяжье, Верхошижемье, Арбаж).